Кишинев - Chişinău

Стоительство Молдавского ЦК. Рядом
круглое деревянное строение кафе
"Дойна", где продавались соки и мороженое. 1955 г.Когда в 50-х годах в Кишиневе, в самом центре, на главной площади Победы строилось здание ЦК Партии, оно было огорожено длинным забором, на котором были вывешены плакаты – этапы нашего социалистического пути. К 60-м годам – пуск новой троллейбусной линии, к 70-му – телевидение, далее еще что-то и еще, а вот на плакате о 2000-м годе было изображено нечто фантастическое: какие-то высокие «коммунистические» светлые здания, просветленные лица счастливых людей, а над ними – масса странных летательных аппаратов, в том числе индивидуальных… Нострадамусы были еще «те», всё оказалось не так! Сейчас Кишинев - столица независимого государства Молдова, данное здание – место заседания Парламента, площадь называется «Piata Adunarei Nationala».
Трамвай на ул. Фрунзе. 1955 г.










Весь город пересекала трамвайная линия №1– от вокзала и далее, по улице Фрунзе, до Скулянки. Я там провел очень много времени, и катаясь в трамваях, и наблюдая их снаружи. Кажется, я знал все их инвентарные номера. Трамвай медленно продвигался между одноэтажными домиками, ужасно гремел и дребезжал. Это был одноколейный путь, и на определенных расстояниях были разъезды, где один трамвай дожидался встречного. Однажды я уговорил проехаться в нем бабушку. Помню, как она была недовольна, осознав, в какую авантюру я ее втянул – в эту медленную езду с грохотом и скрежетом и стояниями на разъездах.

Наш сад в Пушкине.

Наш домик, рядом яблона антоновка. 2005 г.







После войны, в начале 50-х, советское государство, не справившись с обеспечением людей продуктами питания, стало создавать коллективные сады. До этого были лишь огороды. У нас тоже был огород под картошку - на поле около Пушкинского Механического завода. Весной 52-го сотрудникам ВИРа предоставили участки в коллективном саду за железной дорогой, недалеко от ж/д вокзала. С тех у нас появился "наш сад", небольшой участок в две сотки. Помню, как мы, дети, помогали сажать первые кусты смородины. Тогда же посадили яблоню, которая и сейчас обильно плодоносит. Появилось место, куда можно было пойти. Поначалу сад имел большое экономическое значение. Выращивали смородину, малину, крыжовник, также клубнику, каждый год варили варенье и делали его запасы на всю зиму. Банки с вареньем закрывали бумажной крышкой, на которой бабушка аккуратно надписывала название. Долгое время в саду были дежурства, надо было 1-2 раза в сезон отдежурить ночью.
Мама у домика в саду, 1996 г.
Сначала в нашем саду была только скамейка. Потом, когда дом на Московском шоссе все покинули и его разрушили, то взяли часть досок и прочего материала от него и построили будку, весьма приличную. В строительстве и обустройстве очень помог Юрий Александрович Окатов, отец Бори Окатова. В домике можно было жить /имелось электричество/, и там оставались ночевать. Однажды, в начале 90-х, Зоя и Рита прожили там всё лето.

Теперь же, уже третий год подряд, сад возделывают Наташа Мартьянова, ее мама и Боря Тлустенко. Им там очень нравится. Иногда мы все там собираемся "на шашлыки".




Внутри домика, осень 2005 г. Многие вещи из нашей бывшей пушкинской квартиры - диван покупки 1972 года (на нем лежат яблоки), книжная полка, которую бабушка заказала вировскому плотнику в 1952 г. и многое другое.

Январский закат.

Новый Год.

Я не помню такого периода в своем детстве, когда бы я верил в Деда Мороза и его подарки. Как-то в нашей семье эта мифология не проходила, взрослые ее также не поддерживали. Была кукла Деда Мороза, которую обычно ставили под елку. Впоследствии его мешок якобы с подарками продырявили и разрезали ножницами. Там оказалась вата. Но елка, Новый год и всё с этим связанное очень волновали. Елку покупали прямо на улице у каких-то случайных людей, ёлочных базаров в то время не помню. Доставали где-то хранившийся "крест", на который ее устанавливали. Потом начиналось главное действо - украшение игрушками. Была самодельная гирлянда из электрических лампочек. Также свечи, бенгальские огни. Помню, как однажды перед Новым годом я рисовал буквы и цифры, а мама мне объясняла, что сейчас проходит 1949 год, после которого наступит 1950-й. Потом вздохнула и произнесла: "Ах, какой ужас, уже наступает 1950-й год!" Интересно, что те самые елочные игрушки из раннего детства, такие хрупкие, сохранились до сих пор, несмотря на многократные переезды и разные события. Так и хранятся в картонном ящике больше полувека.








В первые числа января для детей сотрудников ВИРа устраивалась ёлка в Главном здании пушкинского отделения, в большом зале бывшего особняка Великого Князя Бориса Владимировича, с каминами, зеркалами, деревянной лестницей, ведущей на второй этаж. Это было по-настоящему красиво и даже сказочно! Детям раздавали подарки. Главное было обнаружить в подарочном пакете побольше сладостей - шоколадок и конфет. Там мы были всегда вместе с Володей Зарубайло и Славиком Волковым.

Дубовая аллея, дорога на Павловск.

31 мая 1953 г. Пушкин. Нижний парк. Дубовая аллея. Дорога на Павловск. Утро.

Первая электричка 31 мая 1953 г.

Наш дом в Пушкине был недалеко от железной дороги, и когда проходил тяжелый товарный поезд, то в доме было маленькое землетрясение. Железная дорога влекла нас, детей, к себе, как магнит. Мы знали все марки паровозов, все вагоны, сцепки вагонов, путевые знаки и всё прочее, что там имелось. Мы проводили часами в ожидании проходящих поездов, часто подкладывали на рельсы мелкие предметы - гвоздики, монетки. Дома, лежа в постели, я по звуку определял марку паровоза, тип железнодорожного состава и вагоны в нем. Мне кажется, что я знал все рельсовые стыки на участке вблизи дома.
Потом стали говорить, что у нас скоро появятся электрички. С особым волнением я ожидал этого события, следил за подготовительными работами, как устанавливали контактный провод и удерживающие его столбы. В воскресенье 31 мая 1953 года было торжественное открытие электрифицированного участка Ленинград - Павловск. Мы все с родителями отправились пешком в Павловск - через Нижний парк. На вокзале в Павловске было празднично, много народа. У перона стояла электричка. Надо же, электричка - без паровоза! (Добавление от Жени: Я помню, как развеселил всех, когда, увидев впервые электричку, объявил, что это поезд, у которого два переда и нет зада). Помню, что нам купили мороженое. Мы все сели в новые вагончики и доехали до Пушкина. Это три километра пути.

Билет на электричку, на картонке.

В прежние времена безбилетный проезд был настоящим ЧП. Если в электричке кто-нибудь оказывался без билета, то его штрафовали. Долго стоял контролер, взымал штраф, выписывал квитанцию. Люди в вагоне поворачивались в ту сторону, некоторые тыкали рядом сидящим знакомым в бок - мол, смотри, там кто-то без билета едет. А если у безбилетника не было денег на штраф, то его вели через вагоны вперед состава, там на конечной станции высаживали, вели эскортом по платформе (сам видел) в линейное отделение милиции на вокзале. За подобное нарушение сообщали по месту работы.

Притягательная сила железной дороги.

Паровоз П-36

На самом деле этот эффектный паровоз П-36 в паровозную эру было не так-то просто увидеть. Для этого надо было отправиться на Московский вокзал, куда прибывали скорые и курьерские поезда. Или же поехать в Колпино, к московской дороге, и там долго ждать, пока не пронесется такой шикарный локомотив. Несколько раз нам повезло. И сколько же потом обсуждали увиденное!

Дизель на Московском вокзале Ленинграда, 1959 г.
Запредельной мечтой было увидеть дизельный поезд. Это было вообще что-то загадочное (без паровоза!), о "дизеле" и о его якобы большой скорости рассказывали много небылиц. Помню разговоры тёток, что "в дизеле от скорости так трясёт, что люди всю ночь не спят и держатся за стенку. А последний вагон вообще слетает с рельсов и несется не прикасаясь к ним". Считалось престижным приехать из Москвы в Ленинград на "дизеле".

На лошадях.

До конца 50-х годов в городах пользовались гужевым транспортом, правда, как вспомогательным средством для перевозки багажа и прочих грузов. Поначалу это были примитивные телеги с металлическими ободами на колесах, которые, катясь по мостовой, ужасно грохотали. Со временем появились повозки с резиновыми покрышками на колесах.
А зимой - сани. Гужевым транспортом часто пользовались, чтобы, например, доставить домой купленную в магазине мебель. Помню специальный дорожный знак, запрещающий проезд гужевого транспорта. Были конюхи. Вероятно, на лошадях ездили бы больше, если б не маниакальная борьба советской власти с частником и домашними животными - с лошадьми, коровами, свиньями, курами и пр.

Tallinn. 1963. "Я хочу здесь жить".

До этого я уже много раз слышал о необыкновенном городе Таллине, что там всё "как за границей", что еще не так давно Эстония была независимым государством, что "там не везде и по-русски надписи имеются". В июле 1963 г. я первый раз отправился в Таллин - автостопом. С дорогой мне повезло: сразу у Красного Села попалась машина с эстонским шофером, идущая до Таллина. Переехали границу на мосту через Нарву, и на самом мосту было писано "Eesti NSV". По дороге шофер мне рассказывал, какие ожесточенные бои шли в районе Кохтла-Ярве с советскими войсками (надо же, с советскими воевали - подумал я). Шофер высадил меня на окраине Таллина, кажется, это место называлось Ленинградское шоссе. Там ходил гэдээровский узкоколейный травмай, на котором я и добрался до центра. Конечно, город меня потряс. Это было нечто совсем другое, чем то, к чему привык наш глаз в России. Совсем иная стилистика. Люди разговаривают на другом языке... Надписи латинским шрифтом. Фантастика! В то время это было так необычно! Такое впечатление, что там и советской власти не было, вернее, что она была сильно замаскированной, потому что ее не хотели. Была вторая половина дня, и мне пришлось заранее позаботиться о ночлеге. В гостиницах мест не оказалось, я их обошел, но, к счастью, я нашел место для ночевки на вокзале, в комнате транзитных пассажиров (за 1 рубль). У меня с собой было рублей 10, что ли. Кажется, в тот вечер я посидел в Vana Toomas'e. Заходил также в кафе Gloria. Это кафе Gloria - в стене - произвело на меня неизгладимое впечатление. Утром пробежался через Старый город, съездил трамваем в парк Кадриорг, подошел к морю и потрогал воду рукой. А главное - накупил сигарет с фильтром, как бы иностранных (у нас еще не было сигарет с фильтром)! Мы их потом торжественно раскуривали. Подумал: я сюда обязательно вернусь, я хочу здесь жить, я тут устроюсь, выучу эстонский язык, забуду русский и останусь навсегда.




Таллинский трамвай.

Кое-какие фотографии Таллина 60-х годов здесь.

Таллин, 1963 год. Вот здесь в этом году, вдоль здания справа, я шагал с черным чемоданчиком в руке. Всё мне было тут незнакомо. В какой-то момент чемоданчик раскрылся, и всё моё барахло вывалилось на землю. Мне было так неудобно перед чужими людьми! К счастью, я быстро всё собрал и зашагал дальше. Дальше было литературное кафе "Пегасус", в котором я бывал уже в следующие свои приезды.

Советский город. Начало 50-х.

Автомобиль "Победа". Начало 50-х.
Когда Ленинграде на улице останавливалась иностранная машина, даже чешская "Шкода", то вокруг нее начинала собираться большая толпа. В конце концов появлялся милиционер и требовал разойтись. Люди всё равно не расходились, стояли, рассматривали. Ну а финский туристический автобус вообще казался космичеческим аппаратом, прибывшим из другого мира. Так было вплоть до Перестройки, когда "иномарки" стали появляться в большом количестве.

Толпа советских людей вокруг иностранного автомобиля, 1950-е г.г.

 

Газеты, кино...

Лолита Торрес


Везде, куда ни глянь, была тоскливая советская власть. Выходили советские газеты, желтоватые по цвету, с отвратительным качеством печати. В них были фотографии с сильно подретушированным физиономиями доярок и трактористов, пустыми текстами, которые никто не читал, проклятия в адрес врагов советского строя. Был еще печатавшийся на плохой бумаге с опилками "Блокнот агитатора", на задней обложке которого значилось "бесплатно". Советское кино было таким же тусклым, как и газеты. Наскучили бесконечные фильмы про войну, советскому кинематографу так и не удалось "раскрутить" именно советский героизм, т.к. "наши" герои были малопривлекательны и не могли создать притягательные образы для подражания. Кино было дешевое, и туда часто шли от нечего делать, "мотая уроки". Но как только становилось ясно, что фильм будет о чем-то производственно-советском, то народ начинал массово выходить из зала, хлопая сидениями кресел. Всё советское было непрестижным. Зато валом валили на любые заграничные фильмы. В середине 50-х годов был "индийский период", это фильмы с Раджем Капуром ("Господин 420" и др.). Тогда же было сильное увлечение аргентинскими музыкальными фильмами с Лолитой Торрес ("Возраст любви"). В конце 50-х этот китч вытеснили настоящие фильмы - французские и итальянские.


Радж Капур

Дети нашли деньги.

Однажды мы с Володей нашли деньги, довольно много денег по тем временам. Это было в году 1956-м. Была весна, мы гуляли где-то около Москвоского шоссе, и вдруг на тротуаре, в том месте, где ходило мало народа, в грязных сухих ветках и листьях мы увидели валяющиеся там смятые денежные купюры. В детстве почти все переживают период жизни, когда мечтают именно о таком случае - "найти бы деньги!" Мы отошли в укромное место и пересчитали их - там было 140 рублей старыми, по-новому это было 14 рублей). Сразу же стали обсуждать, как и на что можно потратить такую сумму. Деньги спрятали на чердаке, кодовое название для всего этого дела было "ноль сорок один". Ну конечно же тратить надо было на игрушки! Свершилась детская мечта, можно прийти в отдел игрушек и покупать там что угодно. В магазин побежали не сразу, а через некоторое время. Хотелось продлить это приятное ощущение, что ты "не просто так", как все дети, а есть, имеется, хранится некоторая приличная сумма, которую можно потратить на разные вещи по собственому желанию. Ясное дело, стали покупать игрушки. Приходим в магазин, рассматриваем то, что выставлено на витрине, советуемся, идем в кассу, оплачиваем, берем игрушку, несем домой, играем. Из игрушек, которые успели купить, помню только: "багажную вокзальную электрокару" с грузчиком, заводную, весьма мощную. На нее клали разные грузы и смотрели, как она их вытягивает. Также заводную моторную лодку с веслами (и гребцом в ней). Ее пускали по канаве, что вдоль Московского шоссе. Кажется, это было всё. Потом родители заметили, что откуда-то появляются игрушки, это стало подозрительно. Одним словом, Володю раскололи, он признался и рассказал, что деньги эти найденные на улице. Потом это пришлось подтвердить и мне. Деньги отдали родителям, они их поделили поровну. Помню: "очень кстати эти деньги, как раз надо заплатить за музыкальную школу..."




В 1961 г. была деноминация в десять раз меньше, появились "новые" деньги.

5 марта 1953 г.

Так получилось, что мы родились в СССР, где власть захватили марксисты, устроившие массовый террор и большие разрушения. Страной управляли вурдалаки и упыри. Когда мы были маленькие, то еще по ночам разъезжали черные машины, забирали людей, отправляли их в ГУЛАГ или расстреливали. Везде висели портреты главного правителя - Сталина, и в детском саду воспитательница нам рассказывала, насколько "ему дорога каждая капелька нашей крови" (sic!). Потом, через некоторое время, вдруг по репродуктору стали часто выступать и трагическим голосом зачитывать важные правительственные сообщения. В такие моменты взрослые застывали, шикали на детей, чтобы те не мешали слушать. Зачитывались медицинские бюллетени. И надо же было такому случиться, что главный верховный правитель заболел ("дыхание Чейн-Стокса"), а потом и издох. Об этом скоро сообщил диктор Левитан. Помню, как некоторые взрослые возмущались, что в тот день 5-го марта 1953 года далеко не все соблюдали траур. "Некоторые ходили и громко смеялись, как ни в чем не бывало". Еще запомнилось: "некоторые вели себя вызывающе". Однако всенародная любовь крайне неустойчивое явление, и как-то очень-очень скоро о "гуталинщике" стали забывать, портреты его убирать, а имя не упоминать. "Теперь у нас будет Маленков" - сказал кто-то. Потом сообщили, что Берия шпион. Потом Хрущев разоблачал "культ личности". В какой-то из первых дней зачитывания материалов ХХ съезда, в школе, на переменке, кто-то из учеников побежал по коридору с громкими криками "Сталин шпион!" После этого директор школы созвал всех на собрание и разъяснил, что нет, он не шпион, а только допускал "нарушения социалистической законности". В их брехливых писаниях это так и значилось - "некоторые имевшие место и впоследствии осужденные партией нарушения социалистической законности". В 1957 г., когда нас возили в Москву и водили в мавзолей, сын сапожника там еще лежал. Потом его выкинули. А лысый черт там до сих пор.

[Несколько слов от Жени: Я был младше на два с половиной года и помню этот день смутно. Помню, что бабушка, у которой в 37-ом году безвозвратно арестовали мужа, плакала, собирая меня в детский сад. Что было в этих слезах? Много лет спустя мама уверяла меня, что бабушка плакала из-за горя, причиненного Сталиным нашей семье. Не уверен. Еще помню, что в то утро в детском саду дети спорили о том, чьи родители плакали сильнее.]

Мой письменный стол, 1983 г.

Колоничка

"Колоничка" - это от "Колонистского пруда". Пруд этот был создан немецкими колонистами, проживавшими рядом в Фридентальской колонии. Из справочника Вильчковского 1913 г.: "Колония эта называется «Фриденталь» и была населена в период времени 1816—1825 годов переселенцами из герцогства Бергского. Колонисты были устроены в 7 домах, возведенных на счет казны, и первоначально занимались огородничеством, на отведенных при каждом доме земельных участках, а также приготовлением шелковых, бумажных, шерстяных и льняных изделий, особенно лент и тесемок... "
Колоничка со стороны Московских ворот. Осень 1975.
Колоничка. Осень 1970. Этой сосны уже нет.

Задолго до нас. 1910 г.

Колонистский пруд (будущая "Колоничка") и усадьба Великого князя Бориса (будущее "Главное здание ВИРа").

Московские ворота.

Мама на Московском шоссе. Вдали Московские ворота. Поздняя осень 1983 г.

Фридентальские (Московские) ворота, начало ХХ века.

"Дикая"

Эта кошка увековечилась. Ее давно нет, а фотография существует.

Еще кошки.

Женя с кошкой, 60-е.

Я с кошкой и Томой Лаговской. 1970.

Я, Женя и Зоя, во дворе дома.

Кошки.

The Tea House.

"Чайный домик" - это был такой павильончик в вировском парке. Его давно нет, сгорел. Я думал, что уже и фотографии нигде нет, исчез бесследно, но, к счастью, таковая нашлась у Володи Зарубайло. "Чайный домик" был построен в начале ХХ века в этом English Village Великого князя Бориса Владимировича, построен, как и все другие здания, в английском стиле английскими рабочими английской фирмой Maple. Перед его фасадом было много цветов, позади - вировское поле, а дальше - железная дорога. Он был уютный, с верандой. Внутри три комнаты с деревянными декоративными потолками. Почему-то перегородки между комнатами были не до самого потолка, там оставался зазор сантиметров 30, и можно было слышать разговоры соседей. Были большие окна, разделенные на много мелких квадратов - как в Англии. Старые медные ручки на дверях. Мы там жили целое лето 1952 года, когда наш дом ремонтировался. Тогда все жильцы нашего дома на Московском шоссе 33 переехали прямо в вировский парк. Володя Зарубайло тоже там был, но они жили в "Главном здании". Мы все там гуляли с утра до вечера, и осталось ощущение длинного солнечного лета.

В "Чайном домике" мы часто бывали уже со школьными друзьями - осенью 1964 г. Он был тогда заколочен, но мы умудрялись влазить в него через маленькое окошко. В комнате была печка, ее топили и подолгу перед ней сидели и разговаривали о политике. (Помню, что одной из тем было снятие Хрущева.) Еще запомнилось, что в домике был какой-то приятный запах дерева, старых обоев и разного хлама.

Однажды поздней осенью 1970 года я шел по улице и увидел огромное зарево пожара. Все бежали в сторону ВИРа, понаехали пожарные машины. Это горел "Чайный домик". Сухое деревянное строение и не тушили, только поливали деревья рядом. Очень долго на этом месте оставался след пожарища, стояли обгорелые деревья, а теперь - и этого нет. Только в зарослях травы можно отыскать куски каменного фундамента, вот и всё.

Крыша нашего дома, где загорали.

Брали с собой одеяло и на этой площадочке загорали.

Музыка, которую мы слушали.

Наш радиоприемник "Восток-57".
















Долгое время дома была просто «трансляция», т.е. динамик от городской радиосети. Это было единственной связью с внешним миром и источником информации. В году 1959-м, когда мне было 13 лет, у нас дома появился радиоприемник, вернее радиола. Тогда это было дорогим приобретением. Помню, что мама купила наш «Восток-57» в кредит. Мы привезли приёмник домой и сразу же купили несколько пластинок. Была серия «Ритмы зарубежной эстрады», там преобладали французские и итальянские песенки, из англоязычных песен вспоминается только Sixteen tons. Но теперь можно было слушать также зарубежные радиостанции, весь эфир был заполнен музыкой, что очень привлекало.

В школе на вечеринке в 8 классе танцевали танго. Из исполнителей помню только Рашида Бейбутова. В советской прессе клеймили тех, кто увлекается западной музыкой, рисовали на них карикатуры – тогда же проходила кампания против «стиляг», т.е. западных модников, носивших узкие брюки, обувь на высокой подошве, прическу «кок» и слушавших буги-вуги. Хотя у нас в школе обзывали стилягами тех, кто носил узкие брюки или обувь на высокой подошве, мы всё же по возрасту не подпадали под эту кампанию. На более взрослых стиляг обрушивался весь шквал критики и даже репрессивных мер – по городу ходили дружинники и прямо на улице распарывали узкие брючины.

Bill Haley (1925-1981).

Началом нашей эпохи был рок-н-ролл и твист. Первые магнитофонные записи у нас появились в 1962 г., это были Билл Хели, Чаби Чеккер и Джонни Халидей. Почему-то было довольно много французского рока в исполнении последнего, причем на французском языке. Тогда же многие мои сверстники записывали русскими буквами слова этих рок-н-роллов и твистов (неправильно записывали), переписывали их друг у друга, заучивали, потом «исполняли» - на улице, по дороге в школу или в классе, отстукивая ритм ладонью по столу. В 1963-м у нас дома появилась первая самодельная пластинка с рок-н-роллами, там был “Rock Around the Clock” Била Хели и “Reconsider Baby” Элвиса Пресли. Естественно, эту музыку нельзя было включать при взрослых, она у них вызывала сильное раздражение. Почему-то считалось, что рок-н-ролл связан с чем-то низменным, с нравственным разложением и упадком. В противовес к нему предлагалась советская эстрада, крайне бездарная и бесполая. Мы все ее дружно ненавидели и смеялись над жалкими попытками создать что-то свое современное советское – вроде некоторых песенок Муслима Магомаева.

Конечно же рок-н-ролл был для нас протестом против тоскливой советской стилистики, против многочисленных запретов и табу, против не понимавших и вечно нас ругавших взрослых. Однажды – это было в 1963-м году – мы с друзьями шли в Ленинграде по улице, около Пяти углов, и вдруг из окна дома с верхнего этажа на полную громкость и на целый квартал загремел Rock Around The Clock (тогда было принято выставлять проигрыватели в окно). Это нас взбудоражило: надо же, как здорово! Где-то здесь в доме наши люди, наши единомышленники!

Магнитофонная приставка "Нота".

Магнитофоны тогда были дорогие, и их брали в пункте проката. На сутки это стоило один рубль, на месяц – 12. Дефицитом была магнитофонная пленка. Но мы нашли выход: покупали пленки с записями советской эстрады и использовали их для своих записей. Никому никогда в голову не пришло проверить, чтО там была за эстрада. Для склеивания часто рвавшейся магнитофонной пленки пользовались "жидкостью для снятия лака для ногтей". Примерно в том же 1963 году мы догадались, что можно записывать музыку с радиоприемника. Из эпохи до Биттлз помню хорошо лишь “Only You” (The Platters). Со временем мы узнали расписание музыкальных передач разных радиостанций, и наша коллекция записей стала пополняться. Особенно часто записывали с венгерской службы радио «Свобода», которую не глушили. Там каждый день с повторами передавали 50-минутную программу со всеми музыкальными новинками - т.наз. “A bil után a rendez-vous” (послеобеденное рандеву). Первую вещь Биттлз я услышал в начале 1964 года, это был “Twist and Shout”. Вещь эта не произвела на меня особого впечатления, но о Биттлз уже знали, о них говорили. Наконец мне удалось записать целый их концерт. Это был май 1964 года. На следующий день, весь возбужденный, я срочно пригласил домой своих друзей, и мы стали слушать записанное. Надо сказать, что для того времени песни Биттлз казались весьма необычными, странными, они были в диковинку, далеко не сразу удавалось запомнить их мелодию, заучить. Тогда же началась великая эпоха Big Beat’a, стали появляться многочисленные группы и исполнители, чуть ли не каждую неделю новые песни, которыми «болели». В том же году со своими шедеврами появились Роллинг Стоунз (It’s All Over Now) и The Animals (“The House of The Rising Sun”), The Searchers, The Supremes (“Baby Love”) и много-много других.






Приемник "Восток-57" и магнитофон "Днiпро" у нас дома. 1984 год.

Хит-парад за 1966 год:

The Animals - Don't Bring me Down
The Beach boys - Barbara Ann; Sloop John B; God Only Knows;Good Vibrations
The Beatles - Yellow Submarine/Eleanor Rigby; Paperback Writer
Cliff Bennett and the Rebel Rousers - Got to Get you into my Life
Los Bravos - Black Is Black
Cher - Bang Bang
Donovan - Sunshine Superman
Chris Farlowe - Out Of Time
Hermans Hermits -A Must To Avoid; No Milk Today
Tom Jones - The Green Green Grass Of Home
The Mamas and Papas - Monday Monday; California Dreamin'
The Rolling Stones - 19th Nervous Breakdown; Paint It Black;Have You Seen Your mother Baby Standing in The shadows

Наша комната, печка, холодильник.

Наша комната. 1982 г.

Стасовский домик

Дом 27 по Московскому шоссе, напротив нашего.