Сараи, дрова.

Во дворе были деревянные сараи, в которых лежали заготовленные на всю зиму дрова. Дрова покупали осенью на дровяном складе, потом их пилили, рубили и складывали в поленницы. Некоторые держали в сараях свиней и кур.

Мы занимали две комнаты на втором этаже довольно большого деревянного дома старой постройки. Комнаты были смежные и отапливались железной печкой высотой до самого потолка. Как и положено такой печке, ее передняя часть с дверцей топки для дров находилась в первой комнате, а спина выходила во вторую, что и видно на фотографии. Зимы в те годы - 70-е - были долгими и суровыми, температура минус 30 была не редкость (помню, студентом я отморозил себе нос за 10 минут бега от вокзала до дома при -35). Печку надо было топить дровами, которые хранились в довольно ветхом деревянном сарае во дворе. Покупать же дрова нужно было на специальном дровяном складе за городом, желательно на всю зиму, хотя так не всегда получалось, и дрова заканчивались раньше, чем морозы, поэтому иногда приходилось докупать в конце зимы или даже начале весны. И хотя мы это проделывали раз пятнадцать, воспоминания об этой процедуре сохранились смутные: видно, память почему-то выталкивает их. Трудно сказать, почему. Процедура закупки дров была утомительна по нескольким причинам. На склад надо было отправляться рано утром, порой в темноте. Бывало, придешь, а дров нет, значит, придется повторить. Часто самим надо было где-то договаривать машину, чтобы привезти дрова домой. Иногда попадался самосвал, если машина была складская, но если ловился попутный грузовик, то дрова приходилось скидывать во дворе вручную.Лучше всего горели и больше всего давали тепла березовые дрова, и одна из главных задач заключалась в том, чтобы тебе погрузили побольше их, а не осины. Для этого нужно было сунуть трёшку главному грузчику и попросить посодействовать (а сколько стоила машина дров - не помню совсем). Но не все было так просто, потому что грузчик видел, кто его просит и что можно особенно не церемониться. Потому если главный был непорядочный человеком, то он мог трёшку взять, а погрузить все равно осину. Чаще же березы просто не было на складе и приходилось довольствоваться тем, что есть. Покупали и привозили мы, естественно, большие поленья, которые потом во дворе рубили на дрова. В сарае, куда наметало снега во все щели, дрова лежали сырые, и чтобы их можно было разжечь, лучше всего было принести их в дом заранее и сложить во второй комнате, где между стенкой и печкой был большой зазор, и их могло поместиться довольно много. Но все равно высохнуть они не успевали, на все первые попытки растопить их отвечали злобным шипением. Иногда приходилось поливать их керосином, закупавшимся специально для этой цели, что тоже не всегда гарантировало немедленный успех. Особенно мучительно это было, если возвращался из Ленинграда уже поздно, входил в простывшую комнату и начинал сраженье с печкой. Перед сном или среди ночи надо было убедиться, что все дрова прогорели и что дымоход можно закрыть («закрыть трубу»), чтобы печка не выстудилась быстро. Не помню никаких инцидентов с дымоходом в нашей жизни, хотя случай, когда люди угорали в домах с печками, были нередки. Когда я был школьником в Кишиневе, мой одноклассник по фамилии Снежинский так угорел во сне - слишком рано закрыл печку. (Женя Янушевич, 27 января 2006 г.)







Печка, дрова, кочерга, 16-килограммовая гиря, подпиравшая дверцу холодильника.